Правила убийцы - Страница 50

Посмотрел на часы.

– Не стоит спешить. Я должен все обдумать.

Может быть, это уловка? Может быть, этот изобретатель игр хочет его подловить? Нет. Это просто невозможно. Игра была свободной по форме, но в ней все-таки имелись какие-то правила. Дэвенпорт или другие полицейские – все равно кто – не допустили бы, чтобы этого человека, этого гомика распяли на кресте ради уловки. Но почему же его арестовали? За исключением Дэвенпорта, полицейские довольно откровенно признались, что у них есть на то основания. Как же могла возникнуть такая ошибка?

– Глупцы, – произнес Бешеный, обращаясь к белым, как яичная скорлупа, стенам. – Какие же они безмозглые дураки!

* * *

Он не мог думать ни о чем другом. Бешеный сидел у себя за столом, уставившись на бумаги, но не видя их, пока его секретарша не поинтересовалась, как он себя чувствует.

– Да, я неважно себя чувствую, наверное, съел что-нибудь не то, – ответил он. – Я сейчас занимаюсь делом Бэрина, а потом думаю взять остальные материалы домой. Поближе к удобствам, знаете ли.

Бэрин был восемнадцатилетним недоразумением, он сильно напился и врезался на машине в толпу людей, ждавших у перекрестка зеленого сигнала светофора. Никто не погиб, но нескольких человек госпитализировали. У него уже временно отбирали права после последнего происшествия. И тоже за вождение машины в пьяном виде. Он даже отсидел два дня в тюрьме.

На этот раз все было гораздо серьезнее. В штате проводилась антиалкогольная кампания. Несколько «жертвенных коров» уже отбывали за это тюремный срок, хотя еще год назад такие дела можно было уладить.

А Бэрин был несносным самодовольным маленьким глупцом и сквернословом, не умевшим держать язык за зубами. К сожалению, его отец был владельцем компьютерной компании, платившей за специальные услуги значительные суммы юридической фирме, в которой работал Бешеный. И папочка хотел, чтобы мальчишку отпустили.

Но на этот раз парень был обречен. И Бешеный это знал. Об этом знали все в фирме, и именно поэтому ему позволили выступать в суде. Бэрину грозило от трех до шести месяцев тюремного заключения, а может быть, и больше. Никто не станет винить Бешеного. Просто здесь ничего нельзя было поделать. Старшие партнеры в фирме терпеливо объясняли это отцу, а Бешеный, уже застраховавший себя на случай неудачи, втайне надеялся, что судья даст этому паразиту целый год.

На утреннем заседании его дело слушалось последним. Бешеный приехал пораньше и сел в последнем ряду. Судья со своего места поглядывал на девчонку в джинсах и белой кофте.

– Сколько вам лет, мисс Браун?

– Восемнадцать, господин судья.

Судья вздохнул.

– Мисс Браун, я был бы удивлен, если бы вам было шестнадцать.

– Нет, сэр, мне восемнадцать, уже три недели…

– Помолчите, мисс Браун.

Судья пролистал документы дела, адвокат и прокурор терпеливо ожидали, сидя за своими столами. У девушки были большие глаза, как у оленя, очень красивые, но лицо попорчено угрями, и длинные каштановые волосы прядями свисали на узкие плечи. «Глаза – это лучшее, что у нее есть», – решил Бешеный. В них был испуг, но и понимание тоже. Бешеный наблюдал, как она стоит, переминаясь с ноги на ногу, бросая косые взгляды на своего защитника.

Судья взглянул на прокурора.

– Предыдущее обвинение по тому же поводу?

– По тому же, Ваша честь. Восемь месяцев назад. С тех пор она дома, но ее мать снова выбросила ее на улицу. Сотрудник, занимающийся изучением условий жизни неблагополучных семей, говорит, что ее мать употребляет много кокаина.

– Чем вы будете заниматься, если я отпущу вас, мисс Браун? – спросил судья.

– Ну, я помирилась со своей матерью и думаю, что, подзаработав немного денег, пойду учиться в колледж в следующей четверти. Я хочу стать физиотерапевтом.

Судья снова углубился в бумаги, а Бешеный подумал, что, возможно, он просто пытается спрятать улыбку. В конце концов судья поднял голову, снова вздохнул и посмотрел на общественного защитника. Тот пожал плечами.

– Что говорит защита детей? – спросил судья прокурора.

– В прошлый раз они ее отправили в воспитательный дом, но через пару дней воспитательница от нее отказалась, – пояснил он.

Судья покачал головой и снова занялся чтением бумаг.

«По-своему девушка выглядит весьма чувственной, – решил Бешеный, наблюдая за тем, как она нервно облизывает губы. – Она природой создана, чтобы быть жертвой. Встреть она волка, и он бросится на нее».

Наконец судья решил, что ничего сделать нельзя. Он признал ее виновной в занятии проституцией и на основании этого оштрафовал на сто пятьдесят долларов.

Этот придурок Бэрин явился, когда его дело уже начали рассматривать. Часом позже, когда Бешеный зашел в комнату секретаря суда, дело Хизер Браун лежало в корзине для дел, которые нужно вернуть в архив. Он вытащил его и просмотрел, отметив про себя, что ее забрали в Южном Хеннепине. Настоящее имя Хизер Браун было Глория Аммундсен. Она зарабатывала на улице уже год или более того. А еще Бешеный с интересом прочел в описании, что она предложила арестовавшим ее полицейским самые разнообразные развлечения, включая садистский секс.

* * *

Бешеный взял работу домой, но не мог ничего делать. На скорую руку он приготовил ужин: несколько ломтиков ветчины, фрукты, тыквенный пирог. Все еще в возбужденном состоянии, он сел в машину и поехал в город, где, оставив машину на стоянке, отправился гулять пешком. Он прошел Лоринг-парк, где тусовались «голубые», дальше к Хеннепин-авеню и на юг – прочь от центра. Панки на улице посматривали на него с подозрением. Возле аптеки валялся без сознания на подстилке какой-то парнишка в грязной индейской куртке. Бритоголовые с вытатуированными на головах свастиками. Местные ребятишки, старавшиеся выглядеть крутыми с сигаретами в зубах.