Правила убийцы - Страница 14

Лукас шагнул к кровати и осмотрел рукоятку. Она была сделана из гладкого неполированного дерева. На ней стояло клеймо «Фабрика ножевых изделий. Графство Корк».

– Графство Корк.

– Ну и что. Там на кухне целый ящик таких ножей.

– Так он взял его здесь?

– Думаю, да. Я проводил осмотр места, когда он убил первую женщину. Он зарезал ее ножом с пластиковой ручкой, который совсем не был похож на этот нож.

– Где записка?

– В мешочке на комоде. Мы ее отправим в лабораторию, может быть, на ней есть отпечатки.

Лукас подошел к комоду и взглянул на записку. Обычная писчая бумага. Даже если у подозреваемого в доме найдут шесть пачек такой бумаги, это ничего не доказывает. Слова были вырезаны из газеты и приклеены к листку бумаги скочем. «Никогда не оставляй у себя орудие преступления».

– Он живет, руководствуясь этими правилами, – сказал медэксперт. – Не стал даже вытаскивать нож, не говоря уже о том, чтобы куда-то его унести.

– Записка, кажется, совсем чистая.

– Ну, не совеем. Подожди секундочку.

Эксперт стянул пластиковые перчатки, в которых работал, и надел более тонкие, хирургические, затем открыл мешочек и наполовину вытащил записку.

– Видишь это малюсенькое полукружье на нижней стороне клейкой ленты?

– Да. Отпечаток?

– Думаю, что да, но если приглядеться, то можно заметить, что на нем нет характерного рисунка. Я думаю… – медэксперт повертел пальцами перед Лукасом, – что на убийце были хирургические перчатки.

– Это снова говорит о том, что он врач.

– Может быть. Или санитар, или просто кто-то из технического персонала. Кроме того, их можно купить в магазине. Кем бы он ни был, я думаю, что он надевает перчатки даже тогда, когда сидит дома и составляет эти записки. И теперь нам еще кое-что о нем известно – этот ублюдок весьма хитер.

– Ладно. Хорошо. Спасибо, Билл.

Медэксперт снова вложил записку в пакет.

– Можно ее забирать? – спросил он, кивнув головой на тело женщины.

– Если люди из отдела закончили, то пожалуйста.

Полицейский из отдела по фамилии Свонсон сидел за столом на кухне, ел «Биг Мак», жареную картошку и запивал все это солодовым напитком. Лукас подошел к двери спальни и крикнул ему с порога:

– Я закончил. Они могут ее забирать?

– Забирайте, – прочавкал Свонсон.

Медик следил за тем, как упаковывают тело, Свонсон тоже лениво наблюдал за процедурой. На труп натянули мешок, стараясь при этом не задеть нож, и переложили на тележку.

Похоже на мешок с песком", – подумал Лукас.

– Под ней ничего не было? – спросил Свонсон.

– Ничегошеньки, – ответил врач.

Они посмотрели на простыни, потом медэксперт кивнул своим помощникам, и те покатили тележку из комнаты.

– Здесь еще пройдут пылесосом и снимут с мебели отпечатки пальцев, – проговорил Свонсон.

Его слова означали: «Ни до чего не дотрагивайтесь».

Лукас улыбнулся.

– Простыни тоже заберут на анализ.

– Я не вижу никаких пятен.

– Они чистые. Вряд ли обнаружатся какие-нибудь волосы. Я все тщательно просмотрел, но у нее нет сломанных ногтей, и под ними не видно ничего, похожего на кожу или кровь.

– Черт побери.

– Да.

– Я еще хочу здесь немного покопаться. Что-нибудь есть?

– Картошка.

– Картошка?

– Картофелина в носке. Она здесь, в гостиной.

Лукас прошел следом за ним в гостиную, и Свонсон ногой показал на что-то под стулом у пианино. Это был обычный чем-то набитый синтетический носок.

– Мы думаем, что он ударил ее этим по голове, – объяснил Свонсон. – Его обнаружил полицейский, который приехал сюда первым, он посмотрел, что там внутри, и оставил для экспертов.

– Почему вы думаете, что он ударил ее картофелиной? – спросил Лукас.

– А для чего еще нужна картофелина в носке, – отозвался Свонсон. – По крайней мере, раньше этим пользовались именно с этой целью.

– Ну да?

– Вы еще тогда не служили, – объяснил Свонсон. – Раньше, бывало, парни ходили в Лоринг-парк потрясти гомиков или на Вашингтон-авеню обчистить пьяных. Так вот они брали с собой картофелину. В этом нет ничего противозаконного. Но стоит положить ее в носок, и у тебя отличная дубинка. К тому же, она мягкая, и если с ней обращаться осторожно, то череп остается целым. И тогда на тебе не висит мертвец, и тебя не разыскивает вся полиция.

– Так как же этот бешеный узнал об этом? Он что, голубой?

Свонсон пожал плечами.

– Может быть. А может быть, он полицейский. О таком использовании картофелины знают все старые патрульные полицейские.

– Этот вариант не совсем подходит, – сказал Лукас. – Я никогда не слышал, чтобы несколько убийств подряд совершил старик. И если человек начинает убивать, то он начинает это делать в молодости. Подростком, лет в двадцать, может быть, в тридцать.

Свонсон внимательно оглядел его.

– Ты будешь заниматься этим делом? – спросил он.

– Именно, – откликнулся Лукас. – Тебе это не нравится?

– Да нет. Ты единственный из всех, кого я встречал, кто хоть что-то расследовал. Мне кажется, что на этот раз нам понадобятся твои способности.

– А что думают другие в вашем отделе?

– Новенькие говорят, что ты бесцеремонно влез в чужое дело. Большинство «стариков» понимают, что скоро нас захлестнет. И они хотят с этим покончить. Так что у тебя сложностей не будет.

– Рад это слышать, – сказал Лукас.

Свонсон кивнул и ушел.

* * *

Льюис нашел в спальне другой агент по продаже недвижимости. У них была назначена встреча днем, и, когда она не пришла, агент забеспокоился и начал ее разыскивать. Когда приехавший Лукас пробирался сквозь группу хмурых соседей, которые собрались около дома и на газонах на другой стороне улицы, Свонсон расспрашивал этого человека о Льюис.